Время действия

Время действия
21.03.2019

Итак, на календаре Великого поста – середина второй недели. Или больше? Зачастую мимо нас проходит значение подготовительных седмиц, которые одна за другой, постепенно направляют нас к этому времени. И получается, что Святая Четыредесятница начинается для иного человека как-то вдруг – как поездка для пассажира, который стоял на перроне и потом неожиданного запрыгнул в один из вагонов уже движущегося поезда. Так что же важного мы могли не услышать и не увидеть в те предпостные дни?

Как известно, авва Дорофей назвал Великий пост десятиной – десятой частью года, которую человек с благодарностью посвящает Богу. И дело тут не в еде, не в отказе от телевизора или праздных разговоров. Все это лишь средства, которые ведут нас к цели: учат посвящать Богу время, силы, а самое главное – собственное сердце…

Этому нельзя научиться запросто, как-то вдруг – с понедельника или с завтрашнего дня. Церковь готовит человека заранее. Мы каждый год проходим один и тот же цикл богослужения, слышим одни и те же отрывки из Священного Писания. Но каждый раз они учат нас чему-то новому. Этот багаж мы берем с собой в Великий пост.

За пять воскресений до поста мы слышали в храме рассказ о Закхее. И хотя этот день не был выделен какими-то особенностями богослужебного устава, именно с этого чтения понимаешь: подготовка к посту началась. Рассказ об этом человеке всегда трогает сердце. Он так захотел увидеть Христа, что влез на дерево. А затем пообещал раздать половину имения своего и вчетверо воздать всем обиженным. Иудеи роптали на то, что Христос собирался посетить дом этого человека – видимо, обиженных было много. А значит, и денег раздать нужно будет много, рискуя остаться ни с чем. Казалось бы, что нам до какого-то древнего сборщика податей? Но это чтение задает нам вопрос: а готовы ли мы отказаться ради Бога от своих «сокровищ» – привычек, привязанностей, утешений? Если да, Великий пост самое время для этого.

Покаяние должно быть не только на словах. Начало этого пути – осознание своей крайней нищеты, невозможности без Бога ни приобрести ничего доброго, ни отказаться от дурного. Такое осознание рождает настоящий покаянный призыв. «Боже, милостив буди мне, грешному!» – еще один мытарь не смеет пройти в храме дальше порога, не смеет поднять глаз. Ему Бог нужен, очень нужен – как Спаситель, Врач, милостивый Судия. А фарисею – как зритель добродетелей. Казалось бы, что плохого в том, чтобы поблагодарить Бога за то доброе, что есть в нашей жизни? Но фарисей не говорит: «Слава Тебе, Господи…». В его речи «я» – самое главное слово. Он самодостаточен в своем маленьком земном совершенстве. А значит, Богу, по сути, нечего делать в его жизни.

Вспоминается отрывок из романа Олеси Николаевой «Инвалид детства». Насельник монастыря отвечает на рассказ главного героя, сокрушающегося о грехах мирских знакомых:

– А Бог где же? Бога ты куда дел? – спросил он вдруг, совершенно спокойно и не раздражаясь, словно подчеркивая свое превосходство. – Бога, который помышляет о человеке и для которого каждая человеческая душа дороже целого мира? А вот Господь приведет их к покаянию, очистит и освятит, а ты все будешь лаяться со старостихой да думать, какой ты великий подвижник? А? Что получается?

Я пришел в отчаянье и стоял перед ним, как сопляк. А он сказал:

– А получается то, что все эти твои труды и страдания пропадут даром, да еще обратятся тебе же во зло, ибо окажутся все той же гордыней и лицемерием.

История блудного сына, которую мы услышали через неделю, к сожалению, очень хорошо знакома многим людям. Ведь так часто соблазн пожить без Бога, своим умом, как все обычные люди, возникает и у тех, кто пришел в храм. Что уж говорить о расточительности тех, кто еще и не научился собирать со Христом. Блудный сын узнал всю усыпляющую силу греха, всю легковесность основанной на нем дружбы. И мог бы, конечно, отчаяться, опуститься, как-то даже сродниться со своей свинской жизнью. Но молитвы отца были услышаны: сын опомнился и вернулся домой. Опомниться – это тоже начало покаянного пути.

От великой радости отец приказывает заколоть тельца, чтобы устроить пир. В конце Великого поста нас тоже ждет пир, купленный ценою крови Агнца. «Телец упитанный, никтоже да изыдет алчай: вси насладитеся пира веры: вси восприимите богатство благости», – услышим мы слова святителя Иоанна Златоуста в Пасхальную ночь.

Быстро проходит неделя, и вот уже воспоминание о Страшном Суде. Это не попытка запугать, не рассказ о мучениях. А все тот же призыв очнуться. Как часто мы и бодрствуем, будто спим. Строим планы, мечтаем, рисуем свой идеальный образ. А ведь пройдет, как сон, этот мир, закончится время нашей жизни. Наступит момент ужасающей ясности, когда ничего уже не приукрасишь и сам себе не соврешь. И ответ давать придется не о том, как мы мечтали, а о том, что мы сделали. Или не успели сделать. Об этом – евангельское чтение воскресного дня. И потому Великий пост – это время действовать.

В последнее воскресенье перед началом Великого поста мы вспоминали изгнание Адама из Рая. «Сел Адам напротив рая и свою наготу, сетуя, оплакивал: «Увы мне, обману лукавого поверившему, и ограбленному, и от славы удаленному! Увы мне, по простоте обнаженному и ныне недоумевающему! Но, о рай, больше я твоею роскошью не наслажусь, больше не увижу Господа и Бога моего и Создателя; ибо в землю отойду, из которой и был взят. Милостивый, Сострадательный, взываю Тебе: помилуй меня, падшего!»» – так в переводе на русский звучит одна из самых известных стихир этого дня. А нас Церковь призвала затосковать по утраченной чистоте собственной души, по тому Царству, которое, по слову Спасителя, есть внутри нас. Ведь грех делает нас нечувствительными к его красоте.

Мы просили о прощении у близких, которых обижаем частенько, у дальних – им причинить зло могли намеренно или по невнимательности. А больше всего хочется попросить прощения у Бога. Ведь Его мы обижаем чаще, чем кого бы то ни было. Его и собственную душу, лишенную райского блаженства чистоты.

Когда наступает первый день поста, впереди ждет дорога длиной в одну десятую часть года. Время для того, чтобы попытаться остаться с Богом наедине.

Снова на ум приходят строки из художественного произведения. Героиня романа Г.К. Честертона «Возвращение Дон Кихота» говорит: «Надо иначе смотреть на свободную волю, на суд, на смерть, на спасение. Ты понимаешь, это как с народным искусством. Все можно обратить в моду – и пляски, и процессии, и гильдии. Но наши отцы, сотни людей, самых обычных, не безумцев, просто делали все это. Мы вечно думаем о том, как они это делали. А надо подумать о том, почему они делали это. Розамунда, вот поэтому! Здесь Кто-то жил. Они Его любили. Некоторые любили Его очень сильно… Нам ли с тобой не знать, чем поверяется любовь? Они хотели остаться с Ним наедине… Есть на свете радость. Не развлечение, а радость. Развлекаются тем или этим, тут – оно само, главное».

Великий пост – особое время. Пир мыслей, духовных чувств, особый драматизм, особая красота. Если появляется к этому вкус, его невозможно не полюбить.

Марина ШМЕЛЕВА

В основе материала –

публикация Пресс-службы Покровской епархии